Хаяо Миядзаки / Hayao Miyazaki
Режиссёр аниме
Информация
Роли в аниме и манге
Сценарий:
37
Режиссёр:
32
Ключевая анимация:
20
Раскадровка:
14
Сюжет и иллюстрации:
12
Планирование:
7
Дизайн персонажей:
5
Исполнительн. продюсер:
5
Автор оригинала:
4
Вёрстка:
4
Автор:
3
Промежуточ. анимация:
3
Лирика гл. муз. темы:
2
Оригинал. дизайн персонажей:
2
Продюсер:
2
Режиссёр эпизодов:
2
Рисовка:
2
Сэйю:
2
Дизайн макетов:
1
Монтаж:
1
Режиссёр анимации:
1
Лучшие работы
Твой комментарий
Задние дворы отелей и ресторанов, магазинные склады, казармы, котельные и бараки, заброшенные парки развлечений — вот его наиболее частые лифты в мир волшебных истин. По образованию режиссёр — политолог, а в молодости был профсоюзным лидером.
В «Унесённых призраками» проблему запускает любовь испорченных рекламой родителей к халяве, а точнее к бесплатной еде, и далее доказывается: твоя душа принадлежит тому, кто тебя кормит, в самом буквальном смысле этого слова.
Чтобы не забыть, кто она и зачем здесь оказалась, девочке нельзя есть еду, которую даёт ей ведьма-работодательница. Есть там и обратная метафора: тебя проглотит тот, чьё золото ты возьмёшь в руку — чёрный ненасытный дух, клиент, у которого сколько угодно жёлтого металла, но аппетит которого никому не удастся удовлетворить.
На уровне предметов негативность воплощена в мусоре — он уродливо покрывает дно океана и превращает бессмертных речных духов в бесформенных страдающих монстров. Как эколог, Миядзаки уверен: на земле не бывает ничего и никого лишнего, но всё и всех нужно более правильно и гармонично расположить в мировом пространстве.
Если мусор — негативный полюс человеческого мира, позитивным полюсом является Её Величество Машина. В отдельных сценах «Лапуты» шахта с её индустриальной грацией становится главным действующим лицом, а в «Порко Россо» ту же роль играют гидросамолёты и цеха по их сборке. Отец режиссёра во время мировой войны руководил фабрикой по производству военных самолётов и маленький Миядзаки пережил там первые в своей жизни приступы восхищения человеческим гением.
Индустриальные труженики у своих прекрасных величественных машин практикуют более взрослые формы волшебства и преображения материи, чем те, к которым прибегают дети. В «Лапуте» сплочённые пролетарии изгоняют мафию со своих улиц, но вот против зловещих спецслужб, помешанных на абсолютном оружии, рабочие уже ничего не могут. Культ Машины достигает пика в поэтизации роботов, оставшихся без управления и мирно живущих на летающих островах в одичавших садах. Похоже, именно эти свободные от хозяев роботы, слившиеся с природой, и есть для Миядзаки метафора самого человеческого существования.
Против них, как и против детей, сражаются все те же секретные службы. Военные у Миядзаки — это всегда зло, и чем секретнее, тем хуже.
А вот пираты в «Порко Россо» и «Лапуте» — просто симпатичное недоразумение, бесшабашные раздолбаи, от которых вреда гораздо меньше, чем от государства. Воздушный пират — это романтическая обречённость авантюризма в слишком контролируемом мире.
Тема крошечных людей всегда будет нравиться детям. Приятно знать, что ты не самый маленький. Вот и в новом японском мульте культовой студии «Гибли» про Ариэтти, снятом по известной детской книге Мэри Нортон, тоже говорится про маленьких, но не таких весёлых, как у Носова, человечков. Это история семьи нелегальных эмигрантов (лица у них совсем не японские), которых официально нет и которые вынуждены «одалживать» необходимые им вещи у тех, кто официально существует. Главная проблема мульта — достаточно ли мы счастливы для того, чтобы делиться с кем-то чем-то, не требуя ничего взамен? Против нелегалов выступает наименее образованный и стоящий ниже всех представитель разрешённого мира — служанка, на которой большая часть физической работы в доме. Те, кто повыше классом, проявляют гораздо большую толерантность, терпимость и даже романтизируют «добываек». Лучше всех к ним относится тот, кто особо остро ощущает ценность жизни, так как сам может в любой момент умереть — мальчик с больным сердцем. Однако, долгое сосуществование невозможно и старинная (викторианский кукольный дом) мечта о социальном симбиозе и интеграции неосуществима. Нелегалы отбывают в свой мир, делая реальность более однозначной. Кроме красиво нарисованных капель на плюще, у Миядзаки, как всегда, хватает технических приспособлений, с помощью которых нелегалы проникают в официальный мир.
Его герои, включая детей, много работают и устают, причём на понятных зрителю условиях. Строители и пилоты самолётов, шахтёры, матросы, рыбаки (в «Рыбке» мама трудится в доме престарелых), ну в крайнем случае трудолюбивые крестьяне, как в «Тоторо», несколько даже «пересахаренные», что извинительно, наверное, для детской сказки.
Работа не является фоном, она двигатель главных поступков. В шторм мама отправляется на машине в дом престарелых, чтобы спасти оставшихся там беспомощных бабушек.
Чего стоит один только дед-паук в «Унесённых», неунывающий многорукий пролетарий, дух подземелья с присказкой: «Я дед Комази, весь мир я мою, а сам в грязи!».
Или, там же, простые уборщицы, живущие в малюсеньких клетушках, остроумная коррупция при распределении нужного всем бальзама и главная ведьма, с которой все подписывают трудовые договоры. Особого драматизма изображение отчужденного труда достигает в «мастерской прокажённых» из истории про принцессу волков.
В «Порко Россо» первоклассный лётчик скрывается от итальянского фашистского режима и конкурирует с амбициозным, но пустоголовым американцем.
Его красный самолёт восстанавливают женщины (все мужчины на фронте), будто взятые из ранних книг и фильмов Пазолини.
Он одинокий, склонный к меланхолии бунтарь, которому нет места в раскладе новой мировой войны. «Лучше быть никем, чем служить фашистам», — бросает он своему бывшему другу, выбравшему армию, прежде чем навсегда расстаться с ним.
Первая мировая война преследует героев «Ходячего замка». Дух замка отказывается идти на военную службу и за это преследуется королём. Вместо того чтобы участвовать в боевых действиях, дух препятствует бомбардировкам городов вне зависимости от того, чьи это бомбы и чьи города, но и его мистические силы иссякают.
Города горят. Государственная власть у Миядзаки несёт войну, парализует волшебство природы, развязывает руки секретным садистам и создаёт проблемы не только для магических игр детей. Она также враждебна и рабочему человеку.
«Волшебная гора» Манна просвечивает сквозь его последний мультфильм («Крепчает ветер») и хорошо создаёт эпоху: туберкулёзный диспансер, разговор на веранде о наслаждении политической безответственностью, ведущей к мировой войне. Главным злом в жизни героя вновь является военная разведка. А главным смыслом и добром вновь является индустриальное производство, отрывающее людей от земли. Получился мульт о том, что система съест все твои таланты и знания, и посадит своих камикадзе в твои изящные самолёты, но это не повод переставать мечтать и делать новое. Контраст между нашими возможностями и формами их использования государством и капиталом (корпорация прячет гения у себя и не выдаёт подозрительной военной разведке, пока он нужен корпорации для выполнения выгодного контракта).
Его герои решают космические проблемы, создавая себе новую идентичность, чтобы совершить невозможное. Они заняты поисками своего настоящего, но забытого имени и сменой прежнего тела. Парадокс этой борьбы состоит в том, что, вспомнив своё имя, вернув свою душу, переселившись в нужное тело, ты вовсе не становишься тем, кем ты был когда-то, не возвращаешься в наивное прошлое, но делаешься по-настоящему новым, тем, кто помнит себя здесь и сейчас и сделал верные выводы из истории своего порабощения. Обращаясь к начальной ситуации, которая подчинила их чужой воле, герои Миядзаки получают новую субъективность, и она делает их свободными от власти царя-отца или ведьмы-работодателя, подчинявших себе всех через управление чужой идентичностью. Чтобы вспомнить, кто ты, нужно узнать, по чьей воле ты здесь оказался, и кому это было выгодно. Стоит перенести масштаб этого требования с индивидуальной судьбы на большие группы людей, и вы получите требование социальной революции. Самоосвобождение, выбор более подходящего тела и имени, очищение и преображение приводят к тому, что герои обретают неисчерпаемую силу и впервые видят мир в целом как гармоничную экосистему явных и тайных «этажей» и их обитателей. У существ с такой оптикой не может быть причин ни для разрушительных личных амбиций, ни для служения тем, кто пока ещё этими амбициями заражён и видит перед собой лишь бессмысленные фрагменты реальности.